First Slide
Second Slide
Third Slide
. Т. Бурлакова (Москва)
К ВОПРОСУ ОБ «ЭЛЕМЕНТЕ В. А. ПЕРОВСКОГО» В РОМАНЕ «ВОЙНА И МИР»
История многочисленного и талантливого рода Перовских составляет блестящую страницу российского культурно-исторического наследия. Среди Перовских мы найдем государственных деятелей, военных, писателей. Неоднократно встречается упоминание известной фамилии в дневниках и письмах Л. Н. Толстого, в материалах, связанных с его жизнью и творчеством. Использование Толстым в процессе создания романа «Война и мир» «Записок» В. А. Перовского, побывавшего во французском плену; замысел написания в 70-е годы романа «о времени Перовского»; интерес в связи со сбором материалов для повести «Труждающиеся и обремененные» к личности своей родственницы княжны Горчаковой, бывшей замужем за Львом Перовским, – известные факты творческой биографии писателя. Василия Перовского комментаторы Полного собрания сочинений Л. Н. Толстого (Юбилейное) относят к прототипам главного героя незавершенного Толстым произведения «Федор Щетинин». Обращение к публикациям XIX в., к материалам российских архивов (РГИА, ОР РНБ, ОР ИРЛИ РАН и др.), касающихся Перовских, позволяет выдвинуть ещё ряд предположений, связанных с творчеством Л. Н. Толстого. История этой семьи до сих пор остается малоизученной и таит в себе немало загадок. Важно отметить, что началоXIX века – период завершавшейся эпохи классицизма и зарождавшегося романтизма. Со сменой стилей менялись и идеалы. В мужском мире героика классицизма успешно соседствует с поэзией романтизма, и таинственность оказывается особенно востребованной. Не случайно личность оренбургского военного губернатора Василия Алексеевича Перовского (1795-1857), овеянная тайной происхождения, кроме Толстого, привлекла и других деятелей культуры – писателей, поэтов и художников. Портрет Василия Перовского 1837 г. кисти Карла Брюллова искусствоведы считают одной из самых интересных работ художника. Дух портрета вполне отвечал духу соединявшей в себе героику и романтику эпохи. Романтиком увидел его и Г. П. Данилевский, который в романе «Сожженная Москва», как показано Е. Н. Строгановой[1], пошел по пути открытого заимствования фактов биографии прообраза главного героя, назвав его Василием Алексеевичем Перовским, описав его происхождение и использовав в качестве основного источника «Записки» Перовского о французском плене. Заметим, что Данилевский активно прибегал также к сведениям об этой семье, собранным известным историком Погодиным, с которым был знаком и Толстой. Писатель, погружая своего героя в атмосферу романтической любви, наделяет его «юношески-мечтательным» нравом и тонкою душой. Он всем сердцем любит свою мать, ему знакомо состояние безумного восторга и легкая сентиментальность… Когда-то, «уезжая из родного гнезда», Базиль «старался подоле глядеть вокруг, чтобы запомнить малейшие черты дорогих мест» (гл.VIII). Вдохновленный Авророй на спасение родины и исполнение долга службы, он едет на войну с твердым убеждением, что «наши жертвы, наши усилия сломят врага» (там же). Дух патриотизма не был чужд и реальному Перовскому, отправившемуся на войну с Наполеоном в 1812 г. в возрасте 17 лет. В письме матери Марии Михайловне Перовской от 10 августа 1812 г. (в датировании документа ошибочно указан 1813 г.) он сообщает: «Про себя, любезная маменька, скажу вам, что здоров, нахожусь теперь при генерал-майоре Карпове в казацких полках, был уже несколько раз в боях, <…> в первый же день <…> 22 июля <…> был я представлен генералом к награждению за отличие, может быть, что представление сие останется без движения, потому что некому напоминать, но, по крайней мере, и то приятно, что заслужил его. Третьего дня был ещё в сражении по смоленской дороге, где потерял лошадь свою, потому что она стала, теперь остался без лошади и езжу на генеральской, а купить не на что, денег нету, жалованье не выдавали и теперь дожидаюсь от графа<…>. <…> про брата[2] я слышал от Михаила Константиновича, что он вошел в Казачий полк штаб-ротмистром, что очень выгодно, и не сердитесь за это на него, теперь великому не грех послужить <…>»[3]. Современникам хорошо было известно, что Перовские (5 братьев и 4 сестры) были внебрачными детьми видного вельможи А. К. Разумовского и М. М. Соболевской. Свою фамилию они получили по названию подмосковного Перова, принадлежавшего Разумовским. В романе «Сожженная Москва» Базиль Перовский представлен как сын украинского помещика. Действительно, А. К. Разумовский владел немалыми землями в Малороссии, дети родились и жили в богатом имении Почепе, в котором еще при отце Разумовского знаменитом гетмане Украины К. Г. Разумовском был возведен роскошный дом по проекту Ж. Б. Валлен -Деламота. Однако существовала и официальная версия их происхождения. В РГИА хранится любопытный документ, являющий собой нередкий в ту пору в подобных ситуациях пример исторической фальсификации. Речь идет о грамоте и выписке из решения Дворянского Собрания Малороссийской губернии 1801 г. о внесении Перовских – матери и ее детей Николая (18), Алексея (9), Льва (6), Василия (4), Михаила (3), Ивана (2), Марии (5) и Елизаветы (4), – во вторую часть дворянской родословной книги Новгород-Северского наместничества с приложением герба Перовских[4]. Старания графа, хлопотавшего о даровании детям и М. М. Соболевской дворянства, увенчались успехом. В выписке Мария Михайловна Перовская (ур. Соболевская) значится вдовой поручика Алексея Перовского, предки которого «происходят из знатного польского шляхетства». Упоминается также «отец Алексея Перовского» Петр Перовский, который «по выходе из Польши в Малороссию имел состояние шляхетское», а его сын Алексей Перовский «продолжал в регулярных российских войсках дворянскую службу поручиком и имел жизнь благородную»[5]. Тогда же Перовским было выдано и гербовое свидетельство с изображением дворянского герба и его подробным описанием. Род Перовских также был внесен в III часть родословной книги Таврической губернии. Герб рода находится в 11 части «Общего гербовника дворянских родов Российской империи». Е. Н. Строганова еще в 1993 г. предположила и блистательно доказала, «что «элемент Перовского» в романе «Война и мир» значительно шире, чем принято считать», и что не только история плена В. А. Перовского, но и другие обстоятельства его жизни «повлияли на создание сюжетной линии Пьера Безухова»[6]. Это относилось автором статьи в первую очередь к незаконному происхождению Перовского. Лежавшая, казалось бы, на поверхности фактология ранее не вызвала у исследователей попыток сопоставить фабулу романа с обстоятельствами жизни Василия Алексеевича. Е. Н. Строганова раскрывает конкретные исторические факты жизни Василия Алексеевича, события, связанные с реальными людьми, носителями имени, позволяющие автору статьи с уверенностью «говорить о прототипичности биографии Перовского для создания сюжетной линии Пьера»[7]. Еще ранее была отмечена параллель между описанием отношений Баздеева и Пьера Безухова с реальными отношениями старшего брата Василия Перовского Алексея Алексеевича и известного масона О. А. Поздеева, под влиянием которого находился не только Алексей Алексеевич, но и долгое время сам граф Разумовский[8]. Составители книги «Оренбургский губернатор Василий Алексеевич Перовский. Документы. Письма. Воспоминания» (Оренбург, 1999) еще более расширили пространство Перовских-Разумовских в романе «Война и мир». Напомнив известный факт знакомства писателя в период работы над произведением с бумагами Перовского, хранившимися в ту пору у А. А. Толстой, двоюродной тетки и большого друга писателя, они выдвинули предположение о том, что «результатом этого знакомства явились некоторые страницы романа», в том числе «о ранении Андрея Болконского, напоминающем историю ранения В. А. Перовского» (в 1828 г.), «о Пьере Безухове у постели умирающего отца (явно по пространному письму В. Перовского к Жуковскому о поездке А. Перовского к умирающему отцу и о сложных отношениях «законных» детей А. К. Разумовского и внебрачных – Перовских)» [9]. К сожалению, мы не знаем точного содержания материалов, с которым ознакомился Л. Н. Толстой благодаря А. А. Толстой: бумаги, включая ее переписку с Перовским, Александра Андреевна, всю жизнь любившая Перовского[10], уничтожила перед своей кончиной. Подобный поступок совершил когда-то и сам Василий Алексеевич, уничтоживший после тяжелого ранения в 1828 г., готовясь к смерти, значительную часть своего архива. Однако содержание двух его писем 1822 г. из собрания отдела рукописей Российской национальной библиотеки, адресованных В. А. Жуковскому[11], с обстоятельствами смерти А. К. Разумовского, действительно, удивительным образом напоминает описание болезни и смерти старого графа Безухова. Сходство наблюдается в первую очередь в обстоятельствах ожесточенной борьбы за наследство графа между законными родственниками и незаконнорожденными наследниками. Страдания, испытанные Разумовским перед смертью, отдаваемые им распоряжения, назначение графом главным исполнителем его воли Алексея Перовского; благородство и бескорыстие последнего, его примирительная миссия по отношению к законным детям графа, – все эти элементы также указывают на жизненные реалии как прообразы художественных сцен болезни и смерти графа Безухова в романе «Война и мир». Данные факты свидетельствуют о том, что Толстой уже в 60-е годы прекрасно знал обстоятельства жизни Перовских-Разумовских. Вместе с тем позволим себе утверждение, что «элемент Перовского» в романе до сих пор исследован далеко не полностью. Исследователями не раз отмечалось, что облик Пьера складывался постепенно. Е. Н. Строганова полагает, что в ходе работы Толстого над романом первоначально намеченные автором качества Петра (будущего Пьера) «соединились, преобразуя их, с чертами, предполагавшимися в несостоявшемся Илье»[12]. Однако возникает вопрос: что повлияло на создание характеристики Петра, которую мы находим в первом варианте произведения (рук. № 47), – «кутила, сильный, дерзкий, решительный, непостоянный, нетвердый, но честный»[13]? Обращение к некоторым обстоятельствам личной жизни В. А. Перовского позволяет выдвинуть следующее предположение. В отличие от героя романа «Сожженная Москва» Базиля Перовского, никогда не женившегося после гибели невесты Авроры Крамалиной, история реального Перовского была, быть может, не столь романтичной, но от этого – не менее интригующей. Известно, что Василий Алексеевич тоже никогда не был женат, но имел сына от некой баронессы Р., оставившей мужа и некоторое время жившей в губернаторском доме в Оренбурге. Тайно забрав ребенка у матери, Перовский дал обещание царю, к которому был вызван в Петербург для объяснения, воспитать мальчика и никогда не жениться, чтобы у ребенка не было мачехи. Все обещания он исполнил. Любил генерал-лейтенант Алешу, названного в честь деда и носившего фамилию отца, по рассказам современников[14], самой исключительной, страстной родительской любовью. Здесь невольно приходит на память и характеристика самого Пьера, который «любимый был» и которого «отец очень любил, занимался его воспитанием»[15]. Да и самого Пьера Толстой делает нежным, заботливым отцом. Сохранился черновик письма В. А. Перовского сыну, написанного из хивинского похода в 1839 г. и с новой стороны раскрывающего личность оренбургского генерал-губернатора. Письмо написано в самодельной записной книжке из кальки, хранящей детские карандашные автографы – рисунки цветов, мужских профилей, домика, надписи «Оренбург, 1836 года» и «ALECHA». Отцовское письмо проникнуто любовью и нежностью к ребенку: «Мой милый, любезный Алеша, я получил твое письмо, в котором ты говоришь, что <…> maitru corbean и был очень обрадован, что ты совсем умен, за что целую тебя много, много раз. Ты пишешь, что тебе без меня скучно, а мне без тебя, мой друг, я думаю, еще скучнее, потому что мне о тебе и поговорить не с кем. – И пишу я тебе в той книжке, помнишь ли, в которой ты пробовал рисовать незабудку? Она и теперь цела и не стерлась. Чернилами писать нельзя, потому что они замерзли и когда их оттаешь, то они все [неразборчиво] не текут с пера. – Мы все идем по степи, по ровной, гладкой степи, где нет ни кусточка, ни деревца, ни [травки], но увидишь волка или лисицу или мышку, которая выскочит из норки по степи побегать, сухой травки пощипать и скоро прозябнув, опять прячется в снег <…>. Да как мышке не зябнуть, когда зябнем мы, а мы укутаны с ног до головы в теплое платье, в шубы. – Но я не замерзну, мой милый Алеша, лишь бы знать, что ты здоров, умен и добр; это меня веселит. – Прощай, мой милый <…>, постараюсь писать тебе еще, прежде чем приеду в Хиву, а оттуда напишу наверняка; прощай, мой ангел. До свидания»[16]. Подозрение у ребенка на чахотку заставляет Перовского в 1842 г. оставить службу и заняться лечением сына. В состоянии «тоски, в горе» Василий Алексеевич обращается 16/24 июля 1843 г. с письмом к своему близкому другу Василию Жуковскому. «Кажется, – пишет он, – тебе суждено быть моим утешителем и, может быть, ты спасешь меня от величайшего горя». Он просит приютить его и Алешу на неопределенное время в Дюссельдорфе, просит сообщить подробности возможной поездки и говорит о своей готовности сдать на это время другу все права на сына и «положиться на него» «в нравственном и умственном воспитании Алеши, <…> а мой мальчишка нрава мягкого и имеет много доброго»[17]. Правда, благодаря современникам, до нас дошли совсем иные характеристики А. В. Перовского, об обстоятельствах жизни которого известно из воспоминаний дочери В. Даля и историка П. Юдина. «Сын, – сообщает П. Юдин в своем очерке, посвященном графу Перовскому, – под руководством отца, вырос отчаянным сорви-головой, каким был и отец его». Он навсегда «остался кутилой, шалопаем, озорником»[18]. Нельзя не заметить сходства характеристик, данных современниками Алексею Перовскому, с первоначальными характеристиками образа Пьера, а история с высылкой за буйство молодого человека в Оренбург на исправление к отцу удивительным образом напоминает историю высылки Пьера из Петербурга в Москву «за буйство» (т. 1, гл.XIII). Вместе с тем, сопоставление вариантов начала романа и завершенного текста произведения демонстрирует, в каком направлении шло развитие образа Пьера Безухова, все дальше отходившего от первоначальных характеристик и все более наполнявшегося высшим, духовным смыслом. Однако для нас важен сам факт первоначальной общности, что вряд ли можно отнести к случайным совпадениям. При сопоставлении событий жизни Алексея Перовского и характеристик «сорви-головы» Долохова усматривается еще большее и несомненное сходство. Перечислим лишь некоторые события из биографии Долохова: издевательство над квартальным, разжалование в солдаты, обретение во время военных действий вновь своего офицерского чина, далее – новая провинность и новое разжалование; после Бородина Долохов – один из лидеров партизанского отряда, кадровый военный, носит сюртук с Георгием в петлице. А вот события жизни Алексея Перовского: высылка из столицы, ссылка рядовым на Кавказ, получение в первой же стычке с горцами св. Георгия; произведение в офицеры, новая провинность и новое разжалование. При этом, как и граф Перовский Алешу, мать любит своего сына «страстно и нежно». Таким образом, можно утверждать: жизнь В. А. Перовского и членов его семьи стала важным источником многочисленных сюжетных мотивов в романе «Война и мир». Они разбросаны по всему роману и представляют собой до сих пор не до конца изученную мозаичную картину. Продолжение исследований в данном направлении приобретает особое значение в связи с подготовкой Полного академического собрания сочинений Л. Н. Толстого и потребностью в современном комментировании истории создания великого произведения.
|
|||
|
[1] Строганова Е. Н. В. А. Перовский: «Историческое лицо» и литературный персонаж // Война 1812 года и русская литература. Исследования и материалы. – Тверь, 1993. – С. 43.
[2] Речь идет об Алексее Алексеевиче Перовском, старшем брате Василия Алексеевича, будущем известном писателе Антонии Погорельском, авторе любимой Толстым «Черной курицы». Родители были против его участия в военных действиях.
[3] РГИА, фонд 1021, оп.1, д. 3, лл. 1-2. Публикуется впервые.
[4] РГИА, фонд 1021, оп. 1, ед. хр. 5, л.л. 1-3.
[5] Там же.
[6] Строганова Е.Н. В.А. Перовский: «Историческое лицо» и литературный персонаж»//Война 1812 года и русская литература. Исследования и материалы. – Тверь, 1993. – С. 35.
[7] Там же, с. 38.
[8] Шелаева А.А. Антоний Погорельский и его сочинения // Антоний Погорельский. Избранное. – М.:»Правда». – С. 377.
[9] Оренбургский губернатор Василий Алексеевич Перовский. Документы. Письма. Воспоминания. – Оренбург: Оренбургское книжное издательство, 1999. – С. 9.
[10] В. А. Перовский умер в Крыму на руках А. А. Толстой в 1857 г. Подробнее см.: Толстая А. А. Записки фрейлины. – М., 1996.
[11] ОР РНБ, ф. 286, оп. 2, д. 189.
[12] Строганова Е.Н. С. 36.
[13] ПСС. Т.13. – С. 13.
[14] См.: Юдин П.Л. Граф Перовский в Оренбургском крае //Русская старина. Кн.5-. Спб., 1896.
[15] Лит. наследство. – М., 1983. Т. 94: Первая завершенная редакция романа «Война и мир». – С. 110-111.
[16] ОР РПБ, фонд 571, ед.хр. 10, л. 43
[17] ОР РПБ, фонд 571, ед. хр. 11, л. 25
[18] Юдин П.Л. Граф Перовский в Оренбургском крае //Русская старина. Кн.5-. Спб., 1896.
Leave a Reply
You must be logged in to post a comment.